Во вторник, 2 июня, исполняя решение районного суда о восстановлении снесенной в свое время несущей стены между квартирами № 7 и № 8 в одном из домов по улице Котовского, судебные приставы невольно замуровали женщину с взрослым сыном, которые отказались покидать свою половину жилплощади. А так как входная дверь на их стороне была заделана еще при объединении этих соседних квартир, то и выйти теперь из добровольного заточения можно только через окно на четвертом этаже. Корреспондент НГС.НОВОСТИ разбирался в том, как борьба за квадратные метры между рассорившейся родней превратилась в театр абсурда.
Согласно материалам дела, тяжба между разругавшимися родственниками началась еще пять лет назад, после того как Сергей Лавриченко обратился в суд с иском к своему племяннику Андрею Лавриченко и его матери, чтобы они освободили ту половину объединенной десять лет назад квартиры, которая на тот момент была просто квартирой № 7. По документам право собственности на эту квартиру было только у дяди, а на другую квартиру — № 8 — у его родственников. Жить же вместе в объединенной пятикомнатной квартире дядя отказывался по ряду причин. После долгих лет разбирательств судом на основании всех имеющихся документов было решено обязать ответчиков не препятствовать истцу в осуществлении права владения принадлежащим ему имуществом — квартиры № 7 в доме № 21 по улице Котовского — и вновь возвести стену между квартирами № 7 и № 8. А всех родственников дяди, соответственно, выселить из 7-й квартиры в 8-ю. Решение суда было отправлено приставам.
Как рассказала корреспонденту НГС.НОВОСТИ пресс-секретарь Управления Федеральной службы судебных приставов Новосибирской области Ирина Нечипоренко, после того как судебные приставы вникли в суть исполнительного листа и пообщались с проигравшей стороной, у них возникли вопросы к суду по исполнению. «Получалось, что фактически исполнение решения суда вроде как нарушало конституционные права и свободы жильцов квартиры № 8, так как те лишались возможности прямого доступа в саму квартиру, а также доступа к помещениям общего пользования», — говорит Ирина Нечипоренко.
Суд разъяснил, что, «действуя разумно, должники не лишены возможности устроить вход непосредственно в свою квартиру, равно как и оборудовать в ней кухню». И их нежелание сделать это не является основанием для неисполнения решения суда.
В итоге на прошлой неделе судебные пристав приехали по несчастливому адресу вместе со строителями и, убедившись, что должники добровольно соглашаются на заточение, замуровали их. Автор побывал на месте событий и увидел, что дом № 21 по улице Котовского представляет собой типичный образец сталинских построек — с просторными лестничными маршами, высоченными потолками и большими квартирами. В квартире № 7, которая по суду принадлежит Сергею Лавриченко, сейчас живут старший брат и бабушка «заточенного» в соседней квартире Андрея Лавриченко. Дядю на порог не пускают.
С замурованными общаются через небольшую щелочку, оставшуюся между бетонными блоками. Слышно их хорошо. В той, замурованной части сейчас находятся кухня, ванна с туалетом и две жилые комнаты. С едой проблем нет — во-первых, узники запаслись заранее, а во-вторых, всегда можно из окошка спустить веревку и поднять сумку с провизией.
Как рассказала автору Елена Лавриченко, еще в середине девяностых годов ее ныне покойный муж, предприниматель, купил квартиру № 7 в этом доме, чтобы объединить ее в одну общую с квартирой № 8, где они тогда жили. При этом сделку купли-продажи квартиры № 7 он оформил на своего младшего брата Сергея. После того как ее муж с братом собрали нужные документы, разрешающие соединение и перепланировку двух квартир, была убрана общая стена и сделана одна большая 5-комнатная квартира — с одной входной дверью, одной кухней и единой системой коммуникации и электропроводкой.
«Но сразу после смерти мужа Сергей начал судиться и доказывать, что юридически никакой объединенной квартиры не существует, — говорит Елена Лавриченко. — А есть его личная изолированная квартира № 7, и мы с сыном препятствуем ему ею пользоваться и распоряжаться».
Сидеть в заточении Елена Лавриченко собирается до тех пор, пока «вся страна не узнает о таком решении суда и судьях, которые вершили такое правосудие». Имена этих судей она написала на большом баннере, который вывесила за окно.
Корреспондент НГС.НОВОСТИ встретился и с Сергеем Лавриченко. Суть его позиции в том, что «спорные» квадратные метры он покупал на свои личные деньги, квартира № 7 является его собственностью и, задумывая объединить свою квартиру с квартирой брата, он и предполагать не мог, что после смерти брата Елена Лавриченко перестанет пускать его за порог. «Вот уже шесть лет грубо нарушаются мои конституционные права на жилье и частную собственность, — говорит Сергей Лавриченко. — При этом Елена Владимировна, утверждая, что живет в якобы единой объединенной квартире, почему-то платит только за квартиру № 8, а за мою квартиру № 7 счета приходят именно на мое имя».
Сейчас Сергей Лавриченко готовится к новым судебным баталиям, так как, по его словам, несмотря на то что судебные приставы дали ему ключ от двери, заходить в квартиру № 7 он все равно опасается. При этом ситуацию с замурованными родственниками он воспринимает тяжело и говорит, что готов сделать им за свой счет дверной проем на том месте, где он когда-то был, и привести это помещение в пригодное для проживания состояние.
По мнению руководителя коллегии адвокатов «Ново-Николаевская» Сергея Власова, имущественные споры в судах — одни из самых распространенных. «Проблема в том, что надо изначально все закреплять на бумаге, — говорит специалист. — А договаривающиеся стороны, наоборот, полагаются исключительно на свои доверительные родственные отношения. А поскольку жизнь не стоит на месте и взаимоотношения имеют свойство портиться, то возникают такие на первый взгляд абсурдные решения».
Сообщает НГС |
